Лаша Руставский сплотил недовольных политикой Шакро

Как стало известно ИА «Прайм Крайм», в Греции сформирована мощная коалиция воров «в законе», не одобряющих действия, так называемого, «вора №1», Захария Калашова, более известного, как Шакро Молодой. Считается, что он нарушил нейтралитет, которого придерживался в конфликте воровских кланов, заняв одну из сторон, и, тем самым, утратил всеми признаваемый статус арбитра, обеспечивавший ему особые полномочия. Объединить под этой эгидой разрозненные воровские семьи, попавшие в опалу Москвы, стало под силу освободившемуся на днях вору «в законе» Лаше Шушанашвили, который жаждет померяться силами со своим оппонентом в открытом столкновении.

Напомним, после ареста Шакро в 2006 году именно Шушанашвили стал его преемником и занялся всеми делами. К началу конфликта кланов в 2008 году Лаша в семье Деда Хасана был первым лицом. Сам Усоян всегда позиционировал себя ушедшим на покой пенсионером, а находившийся при них Япончик сам уже ни на что не влиял. Именно кулачная потасовка Лаши, исчерпавшего словесные аргументы, с намного превосходящим его по возрасту кутаисским парламентером Гурамом Чикаберидзе стала толчком к проведению крупнейшей в столичном регионе воровской сходки на Пироговском водохранилище. Как известно, вместо приглашенных представителей «дедовского» клана на нее пожаловали шаболовские опера с индиффирентными к воровским регалиям бойцами ОМОНа. В результате последующих оперативных мероприятий несколько видных фигур кутаисско-сухумского землячества во главе с Тариелом Ониани на долгие годы попали за решетку, а остальные лидеры оппозиции такие, как Мераб Джангвеладзе, Тамаз Корошинадзе и Гиви Горделадзе поспешно эмигрировали.

Видимое равновесие сил было обозначено выдворением за пределы России наступавшего на пятки «пенсионеру» Лаши Шушанашвили, которого лишили российского гражданства и закрыли въезд в страну. «Запасным аэродромом» Лаши стала Греция, где «хозяйничал» его близкий титулованный друг Лаврентий Чолакидис, скоропостижно скончавшийся в 2010 году. Впрочем, местные связи безвременно ушедшего соратника тремя годами позднее не спасли Лашу от Фемиды, которая отправила его за решетку на 14 лет. Говорят, что «греческая посадка» с досрочным освобождением была лишь хитрым маневром, позволившим Шушанашвили избежать экстрадиции в разыскивающую его Испанию, чье правосудие, на том же примере Шакро, выглядело куда менее привлекательным.

За время пребывания Шакро в качестве главы «центрального офиса», как называют Москву, среди воров, обласканных прежней властью, выросло число недовольных его политикой. Мало кто ожидал, что он не продолжит курс, намеченный при Хасане, который устранял инакомыслящих непринятыми в воровском мире методами. Захар же не стал скрывать своей симпатии к Бадри и безоговорочно считал Мераба, Тариела и Ровшана ворами, по крайней мере, до общей сходки, а заочные директивы в отношении них признал недействительными. Тем самым, он поставил в неудобное положение большинство хасановских марионеток, которые безропотно одобряли все его неправомерные решения, а сейчас вынуждены отвечать за них персонально. Злые языки утверждают, что, тем самым, он расчищал поляну для себя, но, если и так, то имел для этого все основания. Действительно, с его «воцарением» резко возросло влияние его родственников Озмановых, ранее не имевших такого веса, особенно Дато Краснодарского, который в своих властных притязаниях, видимо, не собирается ограничиваться Кубанью.

Из немногочисленных, по сравнению с выходцами с Кавказа, воров титульной национальности, Шакро сделал ставку на Шишкана и Петрика, которые при Хасане, по причине несогласия с ним еще со времен Рудика, из тени не выходили. В этой связи в число отвергнутых вниманием Шакро автоматически попали «дедовские» славяне: Пичуга, Воскрес и Чебурашка. Имея привилегию находиться в России, они теперь целиком разделяют все недовольство оппозиции и формируют «пятую колонну» в тылу врага.

Не последним раздражительным фактором «несогласных» стала опека Шакро над Кахой Парпалия, которого настойчиво зовут в Турцию держать ответ за участие в избиении Роланда. Из-за того, что в той истории замешан Паата Маленький, на Каху ополчились такие зубры, как Робинзон и Гия Длинный. Понимая, что против сложившегося блаткомитета ему не тягаться, Каха по «солдатским» причинам уклоняется от поездки, а Шакро всячески оберегает его от нападок и старается отложить этот разговор, игнорируя авторитет претензеров.

Также Шакро серьезно настроил против себя «греческий филиал», холодно пообщавшись с его лидерами Дато Себискверадзе и Важей Биганишвили. К этому сообществу уже примкнул и Мераб Мзарелуа, который с молчаливого согласия Хасана и, особенно, после его смерти почувствовал себя большим авторитетом и поучаствовал во многих делах, за которые не хотел бы отвечать перед тем же Шакро, не говоря уже о Джангвеладзе, Бадри или Тахи. По эту же сторону баррикад вместе с Мзарелуа, мысленно и посредством своего брата Намика, выступил извечный соперник Ровшана, Гули. Вполне ожидаемо, хоть и не гарантировано, появление в этой компании самого одиозного дедовского «стрелочника», Гелы Кардава, от которого отрекся даже родной тесть. Его могут принять в штат чисто как разумную единицу, отдав должное за умение оставлять пальто в гардеробе. Учитывая, что приведенный состав все последние годы напропалую раздавал воровские чины всем, кто готов был отдать за них свой голос, число противников Шакро, сплотившихся под началом Лаши, получилось внушительным.

Объявление войны ждут со дня на день…